ЗАКЛЮЧЕНИЕ

тарного коммунизма, проведение преждевременных мероприятий но социализации промышленности и коллективизации сельского хозяйства привели к дезорганизации всей  экономической   жизни   страны.   Осуществляемыми анархистами мероприятиями по «отмене денег» воспользовались всякого рода авантюристы.

Нельзя сказать, что все анархисты и синдикалисты были сознательными предателями. Дело заключается в самой системе воззрений анархизма и анархизма-синдикализма с их проповедью буржуазного индивидуализма, не признающего никакого руководства и контроля над личностью. Этим пользовались фашистские молодчики, которые, как и русские белогвардейцы, проникали в анархистские организации и вели в них провокационную работу.

Анархисты, отрицая необходимость партийного руководства 'борьбой рабочего класса, фактически проводили в Национальной конфедерации труда свою политику. Федерация анархистов Иберии (ФАЙ) являлась партией испанских анархистов, в руках которой находилось автономное правительство Каталонии. Представители этой партии входили в состав центрального республиканского правительства и добивались проведения в нем собственной партийной политики. Здесь испанские анархисты превзошли русских анархистов, пытавшихся играть роль политической партии в махновском движении и в других выступлениях контрреволюции.

За словесным признанием анархизмом всех направлений необходимости перехода от капитализма к социализму или даже к коммунизму скрывается отрицание реальных путей этого перехода. Чем с большей настойчивостью они пытались ввести немедленно коммунизм, тем дальше оказывались от этой конечной цели. Объективно их действия укрепляли позиции врагов социализма, врагов коммунизма. Так было в прошлом. Так обстоит дело и в настоящее время.

В последнее время во многих капиталистических странах в связи с усилением активности рабочего движения замечается появление новой, молодой поросли анархизма. Особенно нашумела она в дни майской всеобщей стачки рабочих во Франции 1968 г. Эти «ура-революционеры» выдвинули тогда лозунг «Пойдем штурмовать Елиоейский дворец», что означало прямой призыв свергнуть существующее правительство Франции исходя из анархистского принципа, что революцию можно сделать в любой момент, не считаясь с объективными условиями. Их действия были равнозначны провокации в пользу буржуазии.   Коммунистическая   партия  Франции   разъясняла, что рабочее и демократическое движение добьется победы не под знаком анархии и провокации, а под красным знаменем социализма и иод трехцветным знаменем Великой французской революции, знаменем нации '. Буржуазия готовила ловушку рабочему классу и его авангарду — Коммунистической партии Франции, но провокация была разоблачена, и «майское движение», в котором вместе с анархистами участвовали троцкисты, маоисты, другие «левые», распалось. Не менее буйно ведут себя небольшие группы итальянских анархистов: устраивают шумные скандалы во время митингов и демонстраций, организуемых коммунистами и демократами ², оказываются соучастниками провокаций неофашистов (примером тому может служить взрыв бомбы декабря 1969 г. в сельскохозяйственном банке в Милане) ³. В майские дни 1968 г. во Франции широкую известность своими провокационными действиями получил западногерманский студент Сорбонны Даниэль Кон-Бен-дит. Свое кредо он формулирует так: «Я — анархиствующий марксист» ⁴. Этот новоявленный «марксист» выражает готовность признать лишь правильность критики К- Марксом капитализма, но отвергает главное в марксизме— учение о диктатуре пролетариата и революционной пролетарской партии. Кон-Бендит считается ныне одним из вождей западногерманских анархистов и предлагает своим последователям немедленно, сейчас же начинать революцию⁵. «Революцию можно сделать в любой день так же, как мы каждый день едим, как мы каждый день говорим, как мы каждый день любим»⁶,— заявляет он. Его единомышленник западноберлинский анархистский идеолог Хорст Малер призывает к «городской партизанской войне», к «удару по нервной системе капитализма»⁷. «Удары» Малера свелись к ограблению нескольких банков и похищению крупной суммы денег.

Не имея широкого влияния на массы рабочего класса, анархистские организации ФРГ вербуют своих членов из среды студентов, деклассированных и даже уголовных элементов. Боннская полиция в феврале 1971 г.